Бессонно течет облакастое небо Нам жить надоело ленивой работой, Кишкастая рыба по Волге плывет Весеннего света не видя весной, Ей хочется воли, ей хочется хлеба Во сне исходить омерзительной рвотой, И хочется ей отдохнуть от забот. О серые стены стуча головой. Большая собака с искусственным глазом Ползут облака тошнотворно и липко, В глухих подворотнях кусает людей И ворон - черней полотенца для ног Не больно, но страшно: бежим к унитазам, Нам шея нужна как певучая скрипка, К родным унитазам спешим мы скорей. А острая бритва - как легкий смычок.
1). # Мышиная трилогия.
# Мушиная трилогия. # Ночной дозор. #
Чистоплотный аскет. # Нефтяной
унитаз. # Миниатюры.
2). # Я
твердо верю в то, что ни во что не верюю. # Старец.
# Размышления о смерти.
# Письмо сапрофита. # Сочи.
# Жизнь зимой. #
Зима. Ночь. Березы.
3). # Глиста.
# Трубя кадыком. # Воды в подвале.
# Мыло и колокола.
# Лето. # Ядовитая птица.
# Взорвусь я словно бомба... # Куда.
4). # Весеннее
стихотворение про мясо. # Мясо. # В
сквере.
# Сентябрь. # Безмятежная осень.
# Май. # Простуда.
5). # Всемирный
потоп. # Грустная новогодняя.
# Всадник. # Тридцатилетняя
война.
# Ничего, пусть ветер воет...
# Ветер. # Семицветик.
# Колыбельная.
I) КВАШЕНЫЕ МЫШИ
По
шаткой лестнице, скорей,
Глотая копоть фонарей,
Спускаюсь я на склад.
Спешу вдоль пыльных стеллажей
Отведать квашеных мышей,
Горит мой хищный взгляд.
Мерцает пыльное стекло,
Воняет плесень тяжело,
Вскрываю жбан скорей.
Вдыхаю запаха струю
И с дрожью в пальцах достаю
За липкий хвост мышей.
Их сладкий запах душно прян,
А вкус оценит лишь гурман,
Их тонкий нежный вкус.
Они осклизлы и мягки,
У них с кислинкою кишки
И длинный белый ус.
У них умеренный засол
И мутный вспененный рассол,
Его приятно пить.
Их клейкий маслянистый сок
И лапок сморщенный комок
Мне не устать хвалить.
Не каждому дано понять
Как может киснуть и вонять
Мышиная вода.
Прекрасны мыши, спору нет,
Душист и сытен мой обед.
Любимая еда.
II) ВЕСЕННЕЕ СТИХОТВОРЕНИЕ ПРО МЫШЕЙ
Мыши
сегодня являлись ко мне,
Я приласкал их костлявой рукой.
Мордочки хитрые их просияли.
Серые мыши несут по весне
Сердцу усталому нежный покой.
Мысли уносят в мятежные дали.
Запах мышиный — мой терпкий бальзам,
Смешанный запах помета, мочи,
Свежей помойки, весны и подвала
Я за тебя что угодно отдам,
Воздух ночной и дневные лучи,
Лишь бы тобой мне дышать до отвала.
Весело в щелках мышата пищат,
Славно резвятся, играют в густом
Сморщенном кале и гнилостном иле.
Милы мне игры душистых мышат,
Духом мышиным наполнен мой дом.
Мыши мне счастье весной подарили.
III) ЧАСТЬ 3
Разборчивы
стали мыши.
Меня не хотят они грызть,
Животные видят корысть
В моей повседневной заботе
О сером мышином помете.
Где ямы, параши и ниши,
Где кучи навоза смердят,
Мой строгий болезненный взгляд
Находит помета крупинку,
Мышиную мертвую спинку.
Несчастные мертвые мыши
Зовут меня ближе к себе,
К своей темно-серой судьбе.
Гниют они под плинтусами,
А ветер шевелит усами.
Но все-таки ставлю я выше
Мышиных глухих мертвецов,
Помет их великих отцов
Который скопился по норам,
Сухой и вонючий, в котором
Кормились бы поздние мыши
Когда б было нечего есть,
Спасая семейную честь.
Навозные кучи прекрасны,
А мыши совсем не опасны.
С животными надо быть тише.
Когда разгребаешь помет,
Бывает, мочой отдает
Густая навозная пена.
И легкие запахи сена
Вплетаются...
Мыши запасливы, их провиант
Не трогай, особый талант
Быть кротким и нежным с мышами.
Их прелесть изведайте сами.
I) диалог на пустынной земле
Первая навозная муха:
Еще пуста земля
и ни людей, ни прочих загрязнителей среды
земная твердь еще не породила.
Лишь взмах могучий крыл навозных мух
в горячий полдень солнце заслонит,
неся прохладу выжженным растеньям.
Велик наш род, мой спутник молодой,
и наших брюшек золотистый щит
как зеркало истории сверкает.
Промчатся поколенья как стада,
насущный хлеб переварить не в силах,
но вечно будет жить наш род святой.
Вторая навозная муха:
Я видела вчера, летя домой,
как странный и чужой какой-то карлик,
такой смешной, сбивал арбузы палкой,
когда они лежали под ногами.
Первая навозная муха:
Наверно, человек. Пришла пора.
Природа выхолащивает мудрость.
Ее весна еще не наступила.
Но все смешалось, осень уж грядет.
II) муха
На утреннем
стекле,
пронизанном рассветными лучами,
спит маленькая муха.
Я молча ем клубничное желе.
Но вспучила она голодное морщинистое брюхо.
Как маленький котенок,
невинна, беззащитна и нежна.
Мой маленький дружок,
моя душа летит к тебе спросонок
Тебе под утро снится,
наверное румяный пирожок...
Счастливых снов не счесть:
проснешься ты
И будешь ты кружиться
в раздумьи одиноком.
И полетишь дерьмо привычно есть.
III) муха 2
Где-то
в черных дебрях выключенного света
черство и сочно и сухо
зловеще ревет чудовищная навозная муха.
Сквозь сети моих мозгов просеивается песочно
мысль о том, как муха, наверное, давится сочно.
Вот муха села на томик Шота Руставели,
вот лезет она в бутылку с бензином для зажигалок.
Чувствую, как под взглядом ее взбухают гнилые нарывы на теле.
Под взглядом ее я так несчастен и жалок.
Гнусно, белесо,
паутина соплей выпирает из носа.
Липко, и пресно, и кисло,
паутина соплей из носа повисла.
Этот невод соплей для тебя, муха.
Ловись, ловись, муха большая-пребольшая,
в моем бреду ты, сочная, скорчишься сухо,
когда я, словно мамонт паучный,
утомлюсь, в тебя хоботок впуская.
Пусть зловонием черна
понятная лишь тебе лепота твоего полета,
меня не страшит ни капли размах твоих крыльев поганых.
Как вопьюсь, так полезут кишки из тебя, словно рвота,
что змеей винегрета выползает из пьяных.
Пусть паскудная ваша семейка ко мне навек забудет дорогу.
Давить вас, давить.
Ну а если,
грязный, презренный и злобный,
твой мух из параши к тебе прилетит на подмогу,
то его, унитазно оскалясь,
проглочу я с отрыжкой утробной.
Действующие лица: 1-й дозорный, 2-й дозорный.
1-й дозорный лежит на полу, укрывшись ветошью, входит
2-й дозорный с измятой шпагой.
1-й дозорный
Забыв
в ночи торжественную спесь,
Дерьмятиной укрылся я вонючей.
И командир с измятой шпагой здесь
Нашел меня с утра за пыльной кучей.
Но где ты был, мой славный командир,
И обо что ты опохабил шпагу?
В то время я, увы, ходил в сортир,
Где унитаз подобен саркофагу.
В слепой ночи, голодный и слепой,
Искал я спирт и прочее бухало,
Но вижу ты, прославленный герой,
В слепой ночи беды хлебнул немало.
2-й дозорный
Да, помню, двор, слепая ночь легла
И я дерзнул за женщиной погнаться.
В моей душе была такая мгла,
К тому же страсть хотелось мне сношаться.
Я стал искать ее коварных ласк,
Мой резвый бег растряс меня до блева.
Меня смирил ворот тяжелый лязг.
Тяжелое и матерное слово
Из уст моих в пространство унеслось.
Ну что ж, на этот раз не удалось.
1-й дозорный
И глухи мы, и бабы глухи к нам.
2-й дозорный
Воистину. Исчадие порока.
Сказала б сразу мне, что, мол, не дам.
Слепой рассвет я встретил одиноко.
Но вместе с ним я встретил у ворот
Пузастую вдову с арбузным бюстом
И, возжелав вкусить ее щедрот,
Прижал ее к себе с крахмальным хрустом.
Вдова меня пыталась соблазнить
Немедленным циничным предложеньем,
Но наших чувств ликующая прыть
Сменилась вдруг желудочным броженьем.
Позывы зародились изнутри,
Зарождены несвежей кулебякой.
Она была полна морковью-фри,
Поганками, форелью и собакой.
1-й дозорный
О командир, я знаю, вы порой
Пренебрегаете клистирной трубкой.
2-й дозорный (отмахиваясь)
Тому причиной старый геморрой.
1-й дозорный
Так что-же дальше с этой старой ступкой?
2-й дозорный
Препятствовать пытался я сперва
Поносу мощному холодной шпагой.
1-й дозорный
И что же шпага?
2-й дозорный
Славная вдова, моя вдова
С присущей ей отвагой
Платком ажурным отвела беду.
Изнемогая, с бешеным талантом,
Я овладел ей, словно какаду,
Проживший век без самок эмигрантом.
1-й дозорный
А шпагу где изволили измять?
2-й дозорный
Да как обычно. Поломал кровать,
Измял комод и бил вдову подушкой.
А после я изволил почивать
И шпагу мне примяло раскладушкой.
1-й дозорный
Ну вот и все. Теперь пойдем с утра,
Не похмелившись к этому Ремп-брандту.
2-й дозорный
Нельзя идти, не освежив нутра.
Мне надоела вся эта мура.
А шпагу — что ж — отдам я адъютанту.
У меня в квартире
ванны
Сроду не было и нет,
Но в моем ватерклозете
Есть зато насадка-душ.
Соблюдая гигиену
По возможности своей
Принимаю душ прохладный,
Став ногами в унитаз.
Душ на голову и плечи
Льет прозрачную струю.
Ноги в темном унитазе
Ощущают липкий кал.
Словно в вазе гладиулос
Я с улыбкою стою.
Все-же мне не очень плохо.
Все пред вечностью пустяк.
Странный
гибрид телевизора, крови и плоти,
Я, как и все, увязаю в житейском болоте.
Много ли надо любителю грез унитазных?
Но в унитазе полно добродетелей разных.
Мудрая скорбь почивает на бледных ланитах
Утром он нежно журчит о надеждах разбитых
Нервную дрожь охладит, как притронешься задом
Скорбь и сомнения в момент исчезают с ним рядом.
Но мой родной унитаз добродетель иную
Вынес во чреве своем на поверхность земную.
Черное золото, как с берегов Апшерона
Миру являет его белоснежное лоно.
Нефть из него временами то хлынет фонтаном,
То слабой струйкой сочится, и даже стаканом
Можно собрать все его выделенья дневные,
Так непонятно ведут себя недра земные.
Мой нефтяной унитаз — очень тонкая штука.
Он феномен, пред которым бессильна наука.
Лазоревый лягушк запрыгал без подпруги,
свой обнаженный тушк он показал подруге.
В глуши запел чечет, степенно и по-русски.
Налил в стакан я водк. И выпил без закуски.
*
*
Буря нашу парашу свалила с утра.
унесла из параши дерьма три ведра.
А из Африки нам сообщают сегодня —
кабачковая падала с неба икра.
*
*
*
*
Диковинный зверь африканский гиппопотам
—
никто не поймет где там морда, где попа там.
В болоте живет и не знает забот.
Такое дается нам только лишь с опытом.
*
Бревно африканское — гиппопотам,
где морда, где попа — не ведает сам.
Мы ждали, когда же он пасть приоткроет.
Когда приоткрыл — оказалось не там.
*
*
*
*
*
*
Солнце расплющилось возле обры-
Возле обрыва. Нечистый,
трупик приполз из вонючей норы.
Был то солдатик плечистый.
Мы схоронили его на холме
у монастырской дороги.
Мы не готовы к холодной зиме,
словно в конюшне бульдоги.
Сердцем трясемся, душою кривя,
пузо прикрыли рубашкой.
С глазом стеклянненьким и деревя-
и деревянною ляжкой.
В той стороне скребется серый мыш
И серый парус подымает шхуна
И смерти взгляд стекляный
блуждает по лохмотьям ветхих крыш
Зубные пломбы светятся во рту
В останках бьется серый мозг охранный
Напрасно, все напрасно
И уши в липком уличном поту
Средь тишины котлетно-мозговой
Душа шершавая звенит матрасно
И из открытой двери
Печально тянет брошенной норой.
*
*
*
*
*
Мы шли, гремя большими челюстями
и выкатив безумные шары.
Питались мы надземными частями
мышей, высунувщихся из норы.
Льняная степь лежала перед нами.
За нами были черные бугры...
*
Маленький, слезливый ручеек.
Ты оплакиваешь камни.
Ты струишься возле моих ног и наверное хочешь остаться чистым.
*
*
*
Мой паровозик длинненький,
огурчик мой железный,
Куда несешь, старинненький,
зачем трясешь над бездной?
*
*
У электрика в попе застряло сверло.
У электрика скулы от боли свело.
Но решили все люди, что этот электрик
Получает из попы вращеньем тепло.
СТРАНИЦА 1 ПАЛИНДРОМЫ: СТРАНИЦА ПАЛИНДРОМОВ
СТРАНИЦА 2 ПАЛИНДРОМЫ: ЧАСТЬ I
ЧАСТЬ II ЧАСТЬ III
СТРАНИЦА 3 [email protected]
СТРАНИЦА 4 АЛЕКСЕЙ ПОГИБЕНКО: КОРОЛЕВА
СТРАНИЦА 5 ВАДИМ ГУЩИН