Стоглавым собором (1552) было отмечено новое явление и в жизни скоморохов:
они стали объединяться в ватаги, скитаясь по русской земле в поисках заработка.
Это нашло отражение в игре «Скоморохи». Имея в виду, что словом «ватага»
на нижневолжском плесе до сих пор называют артели, можно полагать, что
в XVI веке скоморохи образовывали артели наподобие украинских певческих
«гуртов» или объединений узбекских масхарабозов (те и другие, как известно,
имели цеховое устройство). В XVI веке скоморохи, как и прочие ремесленники,
селились селами, которые получали такие названия, как, например, «Скоморохово»,
а также в городских слободах. Так, в четырех новгородских пятинах - Деревской,
Водской, Шелонской и Бежецкой - было двадцать девять селений с названием
«Скоморохово». На протяжении от Ярославля до Вязьмы было шесть таких селений.
В одной Деревской пятине таких селений было двадцать одно. Что касается
городов, то, например, в Новгороде скоморохи жили преимущественно в Загородном
и Гончарском концах, на Ростокиной и Яновой улицах, в Лагощинском Заполье,
Добрыне и на Варяжской улице. Образуется сословие городских оседлых скоморохов.
Оседание скоморохов вызывалось, несомненно, усилившимся спросом на их
искусство в городах. К XVI веку относятся документы, свидетельствующие
и о том, что искусство служило скоморохам источником заработка: они выступали
«выгоды ради», получали «мзду», «гудочную плату».
Можно думать, что объединение скоморохов в ватаги послужило благоприятной
почвой для создания народных драм с большим числом действующих лиц, то
есть драм больших жанров. Кроме того, скоморохи по-прежнему участвуют
в игрищах и народных бытовых обрядах. Так, «Слово о житии святого Нифонта»
(XV век) говорит об участии скоморохов в русалиях. И в XVI веке документы
указывают на их участие в поминальных обрядах. В субботу перед троицей
«по селом и по погостом сходятся мужи и жены на жальниках и плачутся по
гробом умерших с великим воплем и, егда скомрахи учнут играти во всякие
бесовские и они от плача преставше, начнут скакати и плясати и в долони
бити, и песни сотонинские пети...».
Свадебное игрище переросло в обряд и стало развиваться двумя путями. С
одной стороны, в великокняжеском, царском, боярском быту складывался торжественный
обряд, следовавший церковному чину, насыщенный религиозным содержанием,
хотя и хранивший элементы народного быта (из летописных описаний великокняжеских
и царских свадеб XVI—XVII веков видно, что в них участвовали свахи, тысяцкие,
дружки, поезжане, говорились обрядовые речи, молодых обсыпали хмелем,
кормили кашей, водили в мыльню, сторожили с мечом и саблей наголо и пр.).
С другой же стороны, в народное свадебное игрище проникали элементы не
только церковной обрядности (венчание), но и церемониала из княжеского
быта (жених - князь, невеста - княгиня). Вместе с тем в народную свадьбу
стали входить в качестве своеобразных интермедий комические сцены дружек,
приезжавших за невестой и вступавших в полные остроумия, но не всегда
скромные «перекоры» с ее родней. Эти перекоры заменили кровавую схватку,
имевшую место в старину при умыкании невесты. Они снимали трагический
пафос свадьбы, обмирщали обрядность. Два документа позволяют считать,
что дружками бывали не только товарищи жениха, но и профессионалы игрищного
дела - скоморохи. Так, «Стоглав», ополчаясь против скоморохов, осуждал
обычай, состоявший в том, что «как к церкве венчатися поедут, священник
со крестом будет, а пред ним со всеми теми играми бесовскими рищут». А
запретительная грамота 1648 года осуждала «на свадьбах бесчинства и сквернословия».
Хотя имеющиеся в нашем распоряжении записи текстов относятся к более позднему
времени, тем не менее их система образов восходит к глубокой старине.
Когда дружки приходили за невестой, ее родные спрашивали, какие у невесты
приметы.
Дружка
А наша княгиня молода,
Станом она становита,
Складом она складовита;
Походочка у ней павиная,
Поговорка лебединая.
Она сидит во высоком терему,
Во девьем порядке,
Во бабьей беседке,
В брусовой лавке,
Под белым шатром,
Под колодным окном,
Под белобисерным почелком,
Под шитым браным платьем,
Под белой фатой,
Ручками помахивает,
Головкой покачивает,
Своих родителей почитает,
Нас, молодцов, с пути-дороги ожидает.
Есть ли у вас такие
Княгини молодые?
С развитием товарно-денежных отношений упрочилась купля-продажа невесты,
напоминающая рыночный торг. В связи с этим возникла необходимость в сватах.
В ролях сватов выступали и профессионалы, мастера своего дела — скоморохи.
Их остроумные речи в конце концов закреплялись и становились традиционными
для целой округи. Сцены сватовства также содействовали обмирщению обряда.
Скомороший характер имели и напутственно-поздравительные тосты-монологи.
Сцена сватовства, перекоры дружек, шуточный тост - все это противостояло
лирико-драматическим плачам невесты и песням ее подруг и переводило драматический
по своему существу свадебный обряд в комедийный план.
Еще более активным было участие скоморохов в святочных игрищах, которые
давали широкий простор драматическому творчеству. Святки постепенно превращались
в своеобразные «игрищные праздники». Святочные игрища подводят непосредственно
к театру, к комедии: они строятся на развитом действии и распространенном
диалоге, отличаются сатирическим характером, в них ярко очерчены образы.
Некоторые святочные игрища вошли в народные драмы в качестве интермедий.
Таковы сценки с покупкой лошади в кукольном театре Петрушки, старика со
старухой и Мацея в вертепной драме и пр. Эти игрища имели подчас своеобразные
«прологи», в которых участники спрашивали у хозяев разрешения войти в
дом и играть «игру», подобно тому как это затем будет практиковаться при
представлении народных драм. Таким образом, святочные игрища занимают
промежуточное положение между собственно игрищами и народной драмой.
Государство, церковь и скоморохи.
Как упоминалось вышеЦерковь укрепила свое положение и стала преследовать
скоморохов. Для этого она обращаясь за содействием к светской власти.
Против скоморохов были направлены Жалованная грамота Троице-Сергиевскому
монастырю XV века, Уставная грамота начала XVI века. «Бога ради, государь,
вели их (скоморохов) извести, кое бы их не было в твоем царстве, и тебе,
государю, в великое спасение, аще бесовская игра их не будет»,— писал
царю Ивану IV митрополит Иосаф. Церковь настойчиво ставила скоморохов
в один ряд с носителями языческого мировоззрения - волхвами, ворожеями,
колдунами. Так, в Приговорной грамоте монастырского собора Троицкой лавры
(1555) запрещалось держать в волости скоморохов и волхвов.
В то же время церковь принимала все меры к утверждению своего влияния.
Это нашло, в частности, выражение в развитии литургической драмы. Одни
литургические драмы, как уже было сказано, пришли к нам вместе с христианством,
другие - в XV веке, вместе с вновь принятым торжественным уставом «великой
церкви».
Скоморошество в русской культуре XVII века
Новый период русской истории, начавшийся примерно в XVII веке, принес
с собой коренные изменения в экономической и общественной жизни. В это
время произошло окончательное слияние русских земель, стал складываться
всероссийский рынок, создавались экономические предпосылки для формирования
русской нации. Начался мощный подъем национального самосознания. Вместе
с тем усилившаяся эксплуатация крепостного крестьянства и посада вызвала
долго не прекращавшиеся народные движения. XVII век был веком, по выражению
Пушкина, «многих мятежей». По своему размаху и последствиям особенно выделялось
крестьянское восстание под предводительством Степана Разина.
Разрешение политических задач, стоявших перед Москвой, тормозилось культурной
отсталостью русского народа, вызванной почти трехсотлетним игом татаро-монголов.
Все насущнее становилась коренная перестройка жизни русского общества.
В передовых кругах развивался интерес к знаниям, к науке, технике, искусству.
Сложность и противоречивость общественных отношений и быта отразились
в литературе, искусстве и эстетике XVII века.