Предисловие.

Дом, истории которого посвящена эта книжка, привлекает внимание уже тем, что в нем жил Константин Сергеевич Станиславский, великий преобразователь сценического искусства, создатель прославленного на весь мир Художественного театра. В этом доме он прожил целых сорок лет, т. е. больше половины жизни. Именно здесь в маленьком мальчике родилась непреодолимая, всепоглощающая страсть к театру, ставшему смыслом всей его жизни. Кости Алексеев в возрасте 10 лет.
Здесь был создан домашний любительский театр - "Алексеевский драматический кружок", где с трепетом и замиранием сердца впервые вышел на сцену юный Костя Алексеев, будущий великий актер и режиссер. И это не были какие-то случайные подмостки, наскоро приспособленные для любительских выступлений. В доме у Красных ворот было выстроено целое здание специально для домашнего театра. Сохранилось ли оно? Что представлял собой этот первый театр Станиславского? Какова судьба всего красноворотского дома, сыгравшего столь важную роль во всей истории театра? И наконец, какие еще места нашего города связаны с жизнью и деятельностью Станиславского в этот период?
В поисках ответов на эти вопросы мы перечитаем страницы, написанные самим Константином Сергеевичем, и страницы воспоминаний о нем, побываем в музее Художественного театра и в Доме-музее Станиславского, познакомимся с материалами архивов, наконец, побродим по Москве, стараясь представить ее такой, какой видел ее Константин Сергеевич.
Пройти этот порою нелегкий путь поиска автору помогли сотрудники музеев и архивов, старшие товарищи и коллеги по комиссии "История московских улиц". Всем им автор выражает горячую признательность. Особая благодарность тем, кто взял на себя труд прочитать рукопись и сделал ценные замечания.
Автор надеется, что эта книга будет интересна всем, кто любит Москву, кому дорога ее история.

МОСКВА В ЖИЗНИ К. С. СТАНИСЛАВСКОГО
"Я - москвич! Сколь счастлив тот, кто может произнести это слово, вкладывая в него всего себя". Это высказывание В. А. Гиляровского, бытописателя старой Москвы и "короля репортеров", К. С. Станиславский мог бы по праву отнести к себе: будучи москвичом по рождению, по воспитанию, по всему укладу своей семьи, он и в своем собственном доме сумел сохранить традиции милого сердцу старомосковского быта, того уютного домашнего очага, о котором, став взрослым, вспоминал: "Мои родители были влюблены друг в друга и в молодости, и под старость. Они были также влюблены и в своих детей, которых старались держать поближе к себе".
Дом, являвшийся родовым гнездом Алексеевых (Станиславский - это сценический псевдоним), где 17 января (5 января по старому стилю) 1863 года родился будущий великий режиссер, сохранился и находится в Заяузье, па тихой, заросшей зеленью улице с уютными особняками прошлого века, по адресу: Большая Коммунистическая, 29.

Прежде эта улица именовалась Большой Алексеевской, но совпадение названия ее с фамилией владельцев дома случайно. Свое старое имя улица получила по сохранившейся до наших дней церкви Алексея Митрополита, стоящей неподалеку от дома Алексеевых.
Дом был построен в начале прошлого века для богатого московского купца, а впоследствии городского ro- ловы В. Я. Жигарева (по другим источникам Жигарева). Несмотря на неболыпие перестройки, несколько исказившие силуэт здания (достройка третьего этажа по обе стороны от портика), стоящий на высоком фундаменте с сильным отступом от красной линии дом этот с его торжественным классическим фасадом, украшенным треугольным фронтоном и пилястровым коринфским портиком, и по сей день производит очень внушительное впечатление. Невольно проникаешься почтением к этому горделивому красавцу, и чем внимательнее всматриваешься в его изображение па старой фотографии, тем неотступнее начинает преследовать одна мысль. Дело в том, что на средства заказчика этого дома был воздвигнут находящийся по той же улице замечательный памятник русской архитектуры = монументальный храм Мартина Исповедника с его стремительно взметнувшейся в небо колокольней, и поныне сохраняющей для всего Заяузья значение одной из главных вертикалей. Автор этого собора - выдающийся зодчий Родион Родионович Казаков (3755 - 1803), любимый ученик Баженова, незаслуженно забытый в истории русской архитектуры. А не мог ли состоятельный человек, храмодатель собора Мартина Исповедника, заказать проект своего жилого дома тоже Р. Р. Казакову? Архитектурные достоинства здания делают такое предположение вполне оправданным.
Довольно скоро дом переходит в руки прадеда Станиславского, основателя династии Алексеевых-рогожских Семена Алексеевича Алексеева, владельца московской фабрики "золоченого и плащеного золота и серебра", купца второй гильдии, торговавшего в Серебряном ряду. Алексеевы-рогожские - так исстари именовали москвичи ту ветвь большого купеческого рода, что жила у Рогожской заставы, за Таганской площадью, где на большой территории в Алексеевских улицах привольно расположилась фабрика, ставшая впоследствии самым крупным в России предприятием по выпуску золотоканительных изделий.

Здание театра золотоканительной фабрики.
Она была основана в 1785 году на Большой Якиманской улице (ныне ул. Димитрова), затем, во время нашествия Наполеона, сгорела, и после этого С. А. Алексеев обосновался в Таганской части, на Большой Алексеевской улице. Вначале фабрика находилась неподалеку от дома, но в 1850-х годах с целью расширения производства ее перенесли на вновь купленный участок на Малой Алексеевской улице (ныне Малая Коммунистическая), размеры которого соответствовали территории современного завода "Электропровод".

Главный корпус московского кабельного завода "Электропровод".
Дом в Рогожской оставался во владении Алексеевых в течение более полувека. Здесь протекала мирная патриархальная жизнь. Здесь отец Станиславского Сергей Владимирович Алексеев "мальчиком начинал свою службу у отца в конторе: подметал полы, вытирал пыль, ходил по разным поручениям, а потом постепенно перешел на конторскую должность". Здесь он без памяти влюбился в приехавшую из Петербурга молоденькую девушку Елизавету Васильевну Яковлеву, дочь французской артистки Мари Варлей. Но его отец, Владимир Семенович, поначалу очень противился этому браку, так как невеста не принадлежала к именитому московскому купечеству. Однако Сергей Владимирович сумел настоять на своем. Вскоре вся семья полюбила молодую хозяйку, и жизнь ее в доме свекра была счастливой. Отсюда после смерти главы рода В. С. Алексеева и вскоре после рождения второго сына Кости семья Сергея Владимировича переедет во вновь купленный большой дом у Красных ворот, а особняк на Большой Алексеевской будет пожертвован в 1867 - 1869 годах на благотворительные цели и станет домом призрения купеческих вдов и сирот.

Дом Алексеевых у Красных ворот (редкая фотография)
Красноворотскому дому, как его обычно именуют в мемуарной литературе, суждено будет сыграть особую роль в жизни будущего великого режиссера. В нем Константин Сергеевич проживет с 1863 по 1903 год, здесь пройдут его детские, гимназические годы. В период жизни Станиславского в доме у Красных ворот будут созданы сначала домашний любительский театр- " Алексеевский кружок", затем в 1888 году - Общество искусства н литературы и.наконец. в 1898 году - Художественный театр) Истории красноворотского дома и посвящена эта княжна. Подробный рассказ о нем впереди, а пока продолжим наше путешествие по Москве Станиславского,

Квартира Константина Сергеевича занимала пятнадцать комнат и располагалась главным образом в бельэтаже и на антресольном этаже. Часть первого этажа была отведена под служебные помещения. Остальные восемь комнат первого этажа занимал сосед Алексеевых некто Сальников. В доме сохранились лепные старинные потолки, зеркала в резных дубовых рамах, балюстрада парадной лестницы. По многочисленным фотографиям этого периода жизни, хранящимся в архиве Станиславского в музее МХАТа, легко представить себе обстановку этих огромных комнат с высокими потолками, всегда залитых светом, настоящих просторных залов, заставленных зеленью и дубовыми резными шкафами. Дом Константина Сергеевича - это всегда продолжение театра, здесь до поздней ночи репетируют, обсуждают планы будущих постановок. В хорошую погоду можно работать в большом уютном саду. К Станиславскому в Каретный ряд приходили А. М. Горький и А. А. Блок, Ф. И. Шаляпин и В. И. Немирович-Данченко, А. И. Южин и Е. Б. Вахтангов. Юная актриса Художественного театра Алиса Коонен, в тот период часто бывавшая в доме Константина Сергеевича, вспоминает: "Весь уклад жизни Станиславских носил черты старомосковского быта. В доме бывало много гостей. Здесь часто можно было встретить приезжавших в Москву знаменитостей: и Марию Гавриловну Савину, и известного английского актера Бирбома Три, и Айседору Дункан, и Крэга, и многих других. В специальной комнате для приезжих жили М. В. Добужинский и А. Н. Бенуа, оформлявшие спектакли Художественного театра". Эта комната стала называться "комнатой Добужинского". 0 ней вспоминала Л. Я. Гуревич, писательница, известный литературный критик, помогавшая Станиславскому при подготовке к печати рукописи книги "Моя жизнь в искусстве".
По узенькой скрипучей лесенке можно и теперь подняться в крошечные комнатки антресольного этажа, где стоял "знаменитый волшебный сундук" Марии Петровны, как называла его молодежь Художественного театра. "Здесь хранились туалеты Марии Петровны, которые она не носила, потому что они вышли из моды или по какой-нибудь другой причине. Тут было великое множество всевозможных шарфов, искусственных цветов, шляп и прочего". Этот-то сундук и открывала Мария Петровна, когда для выступлений в капустниках или в кабаре "Летучая мышь" требовались какие-нибудь особенные костюмы.
Современный прохожий невольно остановит взгляд на красивом узорчатом металлическом козырьке над парадной дверью дома, которую всегда открывал старый слуга Алексеевых Василий, напоминавший гостям Фирса из "Вишневого сада". "Обращался он с Константином Сергеевичем, как с малым ребенком: при выходе из дома подавал ему галоши, какая бы ни была погода, а выпроваживая в театр, непременно наказывал не давать извозчику больше пятиалтынного..."
В Каретном ряду Константин Сергеевич прожил больше семнадцати лет. В марте 1921 года дом был передан учреждению, а Станиславский переехал с семьей в особняк в Леонтьевском переулке, 6. Здесь прошли последние семнадцать лет жизни Константина Сергеевича. После его 75-летнего юбилея в 1938 году Леонтьевский переулок был переименован в улицу Станиславского, а в 1948 году, в десятую годовщину смерти, в доме открылся мемориальный музей. Дом, связанный с последним периодом жизни великого артиста и описанный во многих мемуарах, стал почти единственным местом работы Константина Сергеевича после дня празднования 30-летнего юбилея Художественного театра в 1928 году, когда в результате сердечного приступа Станиславский был вынужден почти постоянно работать дома. Кто только не переступал с трепетом и замиранием сердца этот пopoг! Одно лишь перечисление великих имен, а также имен, ставших знаменитыми впоследствии, заняло бы не одну страницу.
Скромный жилой дом начала XIX века, построенный на фундаменте сгоревших во время наполеоновского нашествия каменных палат середины XVIII века (а может быть, относящихся к еще более раннему периоду, если судить по толщине стен, форме сводов и наличию одностолпной палаты), не занимал бы своего совсем особого места в ряду аналогичных особняков, если бы не исключительная по ценности и степени сохранности роспись плафонов по всей анфиладе парадных комнат, позволяющая считать дом в Леонтьевском уникальным памятником русской архитектуры. Совсем недавно после продолжительной научной реставрации мемориальный музей К. С. Станиславского снова гостеприимно распахнул двери и среди них одну, особенную дверь, ведущую в святая святых дома - кабинет хозяина. "Средневековая", массивная, с узорчатыми металлическими петлями, выполненная по специальному заказу еще в период жизни у Красных ворот, она сопровождала Константина Сергеевича во всех его переездах. В комнате за этой дверью ни на минуту не прекращалась творческая жизнь; здесь долгими часами склонялся над рукописями самый великий из создателей теории сценического искусства. Теперь, после краткого знакомства с местами нашего города, связанным с жизнью и деятельностью Станиславского, вернее с к дому, имевшему, как было сказано выше, особое его жизни, где прошла столь богатая событиями
театральная юность и наступила артистическая зрелость, увенчавшаяся созданием Художественного театра.

ЗАГАДКА ДОМА У КРАСНЫХ ВОРОТ
Ни в одной сколь угодно подробной экспозиции посвященной жизни и творчеству К. С. Станиславского, или вышедшей за последние годы книге о нем вы не найдете изображения дома у Красных ворот. Более того, в ряде авторитетных источников, как, например, в капитальном труде известного москвоведа Б. С. Земенкова "Памятные места Москвы", да и в более поздних изданиях дом числится просто несохранившимся. В других, напротив, указан точный адрес (Садовая-Черногрязская, 8) без каких-либо пояснений, как если бы дом был цел. Чем объяснить подобное противоречие?
Не хотелось смиряться с мыслью, что от большой усадьбы ничего не осталось. Разве не заманчиво почти столетие спустя разыскать какие-либо следы домашнего любительского театра, где, смертельно робея и замирая от восторга, делал свои первые шаги на сцене будущий великий преобразователь сценического искусства? Разве не следовало разобраться в том, где же ставил свои замечательные спектакли прогремевший на всю Москву домашний любительский театр - "Алексеевский драматический кружок"? Длившийся не один год поиск в различных архивах - долгий путь, на котором автору пришлось переживать порой отчаяние, сменявшееся слабо теплившейся надеждой,- привел наконец к цели.
Прежде чем отправиться по указанному адресу, изучим то, что известно о доме, по воспоминаниям.
По свидетельству племянника Константина Сергеевича Г. А. Штекера, в красноворотском доме было около 80 комнат. Судя по воспоминаниям брата и сестер Константина Сергеевича В. С. Алексеева, 3. С. Соколовой и А. С. Штекер, главных участников "Алексеевского кружка", в доме была белая мраморная лестница, ведущая в переднюю, а затем большие парадные комнаты: аванзал, желтый зал, голубая гостиная, спальня родителей с двумя окнами на Садовую и одним на Красноворотскую площадь. Наконец, игральные, детские и другие комнаты - вероятно, тоже не маленькие, о чем свидетельствуют, например, такие детали: любимую лошадку детей Поньку "приводили в комнаты второго этажа красноворотского дома для удовольствия детей". Здесь же иногда... "устраивали игру "в песочек". В комнате расстилалась простыня, и на нее насыпалась кучка, очевидно, специально для этого заготовленного, мелкого москворецкого белого, чистого песку". В этих же воспоминаниях говорится о переходе, где "папаня" любил дремать в ожидании возвращения детей из театра и где всегда был накрыт чайный стол. В примечаниях, указывается, что переход соединял главный дом с театральным флигелем.
Подробное описание красноворотского дома можно найти также в воспоминаниях художника В. А. Симова, начавшего совместную работу со Станиславским еще во времена Общества искусства и литературы и проработавшего вместе с ним четыре десятилетия. Идя на встречу с Константином Сергеевичем в декабре 1897 года, Симов, в тот момент малознакомый со Станиславским, внимательно вглядывается в дом, пытаясь по внешнему облику здания угадать характер и вкусы хозяина.
"На Садовой, за обычной тогда решеткой по тротуару, через стволы привольно разросшихся лиственных деревьев (а над их вершинами, как легкие стрелы, высились два четких силуэта изящных елей) белыми пятнами проглядывало внушительное здание.
Двухэтажное, с колоннами, несколько тяжеловатое - типичный особняк с флигелем; между ними крытая галерея, соединяющая верхние этажи, образует как бы вторые ворота во внутренний двор.
Константин Сергеевич со своей женой Марией Петровной Лилиной занимали весь низ главного дома.
Глядя на массивный фасад, который не отличался никакими особенностями, я не ожидал и от интерьера ничего другого, кроме солидной роскоши".
А теперь отправимся на Садовую-Черногрязскую улицу. Для этого нужно доехать до станции метро "Лермонтовская" и выйти на внутреннюю сторону Садового кольца. Рядом с вестибюлем метро, на месте сквера, стояла некогда церковь Трех святителей (конец XVIII в.) в прежней Огородной слободе, снесенная в 30-х годах нашего века при строительстве метро. В приходе этой церкви и находился дом Алексеевых.
Во второй половине прошлого века Садовая-Черногрязская улица, уже носившая свое теперешнее название, имела совсем иной вид, чем в наше время. Она была вдвое уже современной, так как вдоль домов с обеих сторон улицы тянулись широкие палисадники. От переулка Доброй слободки (ныне Машкова ул.) палисадников уже не было, но посредине улицы шел целый квартал домов с лавками - Земляной рынок, продолжавшийся по современной улице Чкалова. В XIX веке Садовая была замощена булыжником и освещена газовыми фонарями, от Красных ворот к Курскому вокзалу по ней ходила конка. Только в начале ХХ века конка была заменена трамваем, который в советские годы сменили троллейбусы и автобусы.
Чтобы от станции метро пройти на Садовую улицу, нужно пересечь Хоромный тупик. Во времена, когда здесь жил К. С. Станиславский, в глубине тупика красовались каменные хоромы XVII века, скрытые от глаз современного пешехода более поздними постройками. Как рассказано в дореволюционном путеводителе, изданном М. и С. Сабашниковыми, "эти хоромы принадлежали боярину А. Волкову (вернее, думному дьяку.- Н. Ш.) и стоят, по преданию, на месте охотничьего домика царя Ивана Грозного. Почти два века (с 1727 г.) они находятся в непрерывном владении кн. Юсуповых и в недавнее время реставрированы "под старину". От хором с их расписной в шашку кровлей и старинным крыльцом, узорчатыми окнами и обширным двором веет старой Русью, и впечатление тем неожиданнее, что мы всего в нескольких шагах от шумного, суетливого перекрестка". (Теперь этот дворец можно осмотреть со стороны Б. Харитоньевского переулка.)

"АЛЕКСЕЕВСКИЙ ДРАМАТИЧЕСКИЙ КРУЖОК"
Театральная история дома у Красных ворот началась задолго до того, как было построено здание домашнего театра, и даже еще раньше создания "Алексеевского кружка". Отец и мать играли в любительском спектакле еще прежде, чем их дети "отравились театральным ядом на всю жизнь". Старший брат Станиславского В. С. Алексеев вспоминал: "У нас в доме около 1870 го- да был устроен домашний спектакль, в котором играли и мать, и отец. Я был тогда еще ребенком. Впечатление от сцены, репетиций и самого спектакля было огромное... Отец играл роль денщика, а мать - жены офицера".
Современная фотография
Театр вообще являлся любимым развлечением в семьях многих москвичей, и семья Алексеевых не составляла исключения. Родители систематически, с самого раннего возраста, возят детей не только в цирк, но и в итальянскую оперу, где у них абонирована ложа на весь сезон, и в Малый театр. 0 благоговейном отношении к театру, передававшемся от родителей детям, можно судить уже по тому, как торжественно обставлялись в семье выезды в театр. Поездка туда - не то, что в цирк. Это куда серьезнее. Этой экспедицией управляла сама мать. Одной кареты не хватало, так как брали с собой детей прислуги и бедных опекаемых. Ехали в нескольких экипажах. В ложу приходили знакомые, чтобы полюбоваться детьми, но сами дети никого не замечали среди огромного пространства "золотого красавца - Большого театра". Много лет спустя, работая над книгой "Моя жизнь в искусстве" и перебирая в памяти эти детские впечатления, Константин Сергеевич напишет: "Запах газа, которым тогда освещались театры и цирки, производил на меня магическое действие. Этот запах, связанный с моими представлениями о театре и получаемых в нем наслаждениях, дурманил и вызывал сильное волнение". Происходившее на сцене заставляло маленького Кокосю, как звали в семье второго сына, "краснеть, бледнеть, обливаться потом или слезами, холодеть...". С горячей признательностью будет вспоминать Константин Сергеевич много лет спустя благотворное влияние театра на "слух на выработку вкуса и на глаз, который присмотрелся к красивому в театре". Малый театр лучше всяких школ подействовал на духовное развитие восприимчивого мальчика, научив его смотреть и видеть прекрасное.
Путь от детских игр в "цирк Констанцо Алексеева", в кукольный театр в проеме двери, от повторения сцен
из увиденных спектаклей привел к созданию домашнего любительского театра, первый спектакль которого состоялся 5 сентября 1877 года в имении Любимовка под Москвой.

Дом в подмосковном имении Алексеевых Любимовка.
Там на месте прежнего, развалившегося, Сергей Владимирович строит новый театральный флигель, а затем, когда спектакли приобретают известность и авторитет, специальное театральное здание - в Москве. Вероятно, и здесь отцом руководит забота о том, чтобы, как писал Константин Сергеевич, "держать детей поближе к дому и ради этого чутко откликаться на все наши запросы и приспосабливаться к жизни и потребностям молодежи".
Что же представляли собою сцена и зрительный зал в красноворотском доме? Станиславский так описывает свой домашний театр: "Отец, увлекшись нашей театральной деятельностью, построил нам и в Москве великолепный театральный зал. В превосходной большой столовой были арки, соединяющие ее с другой комнатой, в которой можно было ставить подмостки сцены или снимать их, превращая комнату в курительную. В обыкновенные дни - это столовая, В дни спектаклей - это театр. Для этого превращения стоило только зажечь газовую рампу и поднять великолепный красный занавес с золотистым рисунком, за которым были скрыты подмостки. За сценой были предусмотрены все необходимые удобства". Дополнением к этому описанию могут служить строки американской редакции рукописи "Моей жизни в искусстве". "Две двери вели со сцены в широкие коридоры буфета и сквозного перехода в соседнюю пристройку, где можно было устроить женские и мужские уборные в большом количестве. В широком коридоре буфета устраивались и декорации, и бутафория. Тут же были краны для урегулирования освещения. Теперь - очередь за нами. Надо было открыть помещение".
Сестра Константина Сергеевича 3. С. Соколова вспоминает свой домашний театр так: "Зимой мы стали играть в нашем московском доме, к которому отец пристроил здание: на втором этаже его находилась сцена я зрительный зал па триста человек зрителей. Хорошая большая сцена имела газовое освещение, шелковый малиновый занавес с золотым вытканным рисунком и с золотой в четверть аршина бахромой внизу. Обычно зрительный зал служил столовой. По концам коридора - две уборные".
Интересное описание красноворотского дома и его театрального флигеля оставил также С. А. Попов (1872 - 1942), вошедший в 1894 году в драматический кружок Общества искусства и литературы, а затем с 1905 году приглашенный Станиславским в студию на Поварской в качестве директора-администратора. "К большому, вероятно, в свое время барскому дому был пристроен 2-этажный флигель, соединявшийся широкой галереей, под которой был направо парадный подъезд. В этой пристройке, в большой столовой, была устроена постоянная сцена. Эту сцену хорошо помнит старое поколение Москвы... На этой сцене играли с благотворительной целью и лучшие артисты Малого театра, бывал я там и на блестящих концертах".
Репертуар алексеевского театра состоял главным образом из оперетт. Четыре десятилетия спустя, став уже прославленным на весь мир деятелем театра, Константин Сергеевич в книге "Моя жизнь в искусстве" с известной признательностью к жанру оперетты будет вспоминать: "Оперетка, водевиль - хорошая школа для артистов... Голос, дикция, жест, движения, легкий ритм, бодрый темп, искреннее веселье - необходимы в легком жанре. Мало того - нужно изящество и шик..." Жанр этот требует большой внешней техники, молодому актеру волей-неволей приходится много работать над собой и вместе с тем оперетта "не перегружает и не насилует души" сильными и сложными чувствами, "не задает непосильных для молодых актеров внутренних творческих задач".
Автором изящной и веселой музыки к оперетте "Лили" был известный французский композитор Флоримон Эрве (1825 - 1892), вошедший в историю как один из создателей жанра оперетты. Как правило, Эрве сам сочинял остроумные, изобилующие неожиданными поворотами сюжеты своих оперетт, наиболее известной из которых была "Мадемуазель Нитуш", созданная в 1883 году и вскоре после своего появления также поставленная "Алексеевским кружком" на сцене любимовского театра.
Сцена из 3 -го действия оперетты Ф. Эрве "Лили".
Вся последующая жизнь Константина Сергеевича- это путь к созданию одного из лучших в мире театров, к созданию системы воспитания актера. Основные принципы работы первого театра - тщательная, скрупулезная подготовка спектакля, многомесячный репетиционный период, пристальное внимание ко всем сторонам театрального дела, глубокое, основательное вживание в образ, умение каждого самоотверженно трудиться, принося жертвы общему делу,- все это будет положено Станиславским в основу работы прославленного на весь мир Московского Художественного театра.

Современная фотография.
...Итак, на карте театральной Москвы появился еще один примечательный адрес: Садовая-Черногрязская, 8,- адрес первого театра К. С. Станиславского. Сам Константин Сергеевич записал о нем в своем дневнике: "Мне кажется, что я прошел элементарную грамматику драматического искусства и только теперь начинается творчество, которому открывается широкий путь по верной дороге". По этой дороге, найденной великим реформатором сцены, идет развитие не только советского, но и мирового театра.