Одна моя знакомая - театральный журналист - вот уже несколько десятилетий занимается театром. Вот сколько я ее знаю, столько она о театре и пишет. Во времена расцвета моды на рок-андерграунд она малость потусовалась при рок-н-ролле, но достаточно быстро отошла от этого специфического и в общем-то чуждого ей дела. А вот при театре она уже из молодой пописывающей еврейской дамочки стала почтенной высокомерной матроной, спецом и авторитетом... в чем... Да в том, что давно навевает тоску смертную своей тухлостью - в театральной жизни нашей отчизны. Прошли 60-е, 70-е и 80-е "золотые" десятилетия нашего театра. Так называемый "застой", жесткая цензура, запреты, репрессии, особенно остро чувствовавшиеся после "оттепели" 60-х, породили буйный протест интеллигенции и спровоцировали мощный творческий всплеск культурной, в том числе театральной, жизни и интереса к ней со стороны всех мало-мальски культурных людей. Но вот пришла долгожданная "свобода" 90-х, и - сейчас об этом все частенько говорят - мы наблюдаем затянувшийся культурный "пшик". И нашего театра. Скучные псевдо-авангарные выпендражи, гомосексуальные откровения, порнографические страсти, костюмированные шоу - вот и весь "джентльменский набор" современной театральной жизни Москвы. И хотя та курчавая дама все пишет и пишет о театре, я уже давненько не испытывал желания даже просто подойти к театральным киоскам в переходах метро. А то, что я вижу и слышу о театре из "ящика" заставляет меня просто-таки стараться даже объезжать при возможности стороной те места, в которых я раньше ночами стоял за билетами в московские театры. Мне стыдно за них. За театры, конечно, а не за пончиковую на Герцена, где мы пили в 7 утра первый стакан горячего кофе с молоком из здорового титана, замерзшие до костей. но счастливые от того, что через час откроют театральную кассу в переходе у Библиотеки Ленина, а мы там почти первые.

И не надо, бога ради, говорить, что я стал старым пердуном. Если сейчас происходит явный всплеск творческой активности московского модерн-данса, то я с удовольствием ходил и на все спектакли 2 Европейского фестиваля модерн-данса, и на декабрьские мероприятия московского фестиваля платформы "Цех". Это действительно интересно. И не только мне. Зал Театра Наций был переполнен все вечера фестиваля. Мне пришлось залазить на какие-то строительные леса, чтобы сделать несколько фотографий и вести видеосъемку. Да-да, в театре идет капитальный ремонт, но это не остановило ни исполнителей, ни, что самое удивительное, публику. На спектаклях модерн-данса я вообще постоянно наблюдаю очень теплое и сопереживающее настроение в зале. Нет омерзительных новорусских приэстетизированных папиков, как в "Табакерке" или "Сатириконе", туповато-высокомерных пижонистых сынков-дочек актеров и актрис, как в разных там театрах-студиях и антрепризах при кабаках. Публика взволнованная, сопереживающая, живая. Да и на сцене - люди разных возрастов, но пришедшие явно из-за неутоленного творческого голода, желания выплеснуть в движении, в пластике, какие-то мысли, чувства. И это явно не простое пластическое... графоманство, если позволите. Как у Виктюка, например. Нет, слишком уж много личного труда вкладывается в действие на сцене. В том числе труда и самого режиссера, такого как Пепеляев, например. Человек сам прекрасно двигается на сцене, а не орет на актеров из специального креслица в зале на репетициях. Он здесь, рядом с ними. Такой же взмокший и уставший ползет в душ, растирает натруженные мышцы. И прекрасно понимает их ощущения и проблемы. Каждый хореограф в спектаклях модерн-данса, как правило, одновременно и исполнитель, и соавтор фонограммы, и художник по костюмам - стержень, душа действия. И в этом есть своя прелесть. Та, которую потерял современный театр. Тот налет любительского энтузиазма, который исчез из театра с профессиональными дизайнерами, стилистами, потомственными "актерскими династиями", бездарными, ориентированными на эпатаж и, соответственно, на рекламное финансирование своих эпатажных постановок, режиссерами.

Здесь вы увидите тот театр, о котором пока не пишет та театральная критикесса. Это пока не настолько модно для нее. А может она просто пишет сейчас только за солидные гонорары. И пальцы вверх-вниз оценивающе поднимает за отдельные деньги. А может она просто постарела и "поплыла" тухлятинкой вместе со всем нашим театральным микромиром?

Марчелло Попеску.