Директор Центра новой социологии и изучения практической политики «Феникс» Александр Тарасов:
«Правоохранители считают «антифа» экстремистами»
Интервью Зое СВЕТОВОЙ

Вечером в минувший вторник в центре Москвы проходил митинг в память об адвокате и правозащитнике Станиславе Маркелове и журналистке Анастасии Бабуровой, которые были убиты 19 января прошлого года на Пречистенке. Акция обернулась серьезным столкновением антифашистов с ОМОНом и разгоном митингующих. Социолог и политолог Александр ТАРАСОВ в интервью «НИ» напомнил о том, как в России зарождалось движение «антифа», и спрогнозировал, как в дальнейшем могут складываться отношения антифашистов, националистов и представителей власти.

– Откуда в России появилось движение «антифа»?

– «Антифа» зародились на Западе. В тех странах, где власти не боролись с уличным фашистским насилием в молодежной среде. В конце прошлого века «антифа» распространились, например, в Германии, Великобритании, Стране Басков, позже – в Польше, Чехии. «Антифа», как правило, левые – анархисты и марксисты разных толков. В значительной степени группы «антифа» состоят из «ред-скинз», то есть «красных скинхедов». У нас в России этот опыт попытались заимствовать и воплотить в жизнь анархисты. В начале этого десятилетия «антифа» (как и «ред-скинз») у нас были виртуальным явлением. Никаких громких акций за ними не было. Они рекламировали себя в Интернете, пытались внедриться в субкультуру футбольных фанатов, то есть повторить опыт своих британских товарищей. Но неудачно. Реально «антифа» как общественное явление в России сложились буквально года три назад. Сегодня в России, по оценкам, 500–800 активных «антифа» и число их растет.

– Периодически мы наблюдаем столкновения «антифа» и скинхедов – фашистов. Иногда возникает впечатление, что «антифа» тоже настроены на драку. Или они только защищаются?

– Фашисты считают, что «антифа» – это враги и их надо уничтожать. Если «антифа» не будут давать отпор фашистам, то они просто не выживут.

Разумеется, они могут атаковать и первыми. Представьте себе, идет группа «ред-скинз» и видит, что против них – десяток скинхедов. Понятно, что те готовы напасть. Конечно, «антифа» предпочтут атаковать первыми, чтобы таким образом получить преимущество. И второе: разумеется, среди «антифа», мягко говоря, не все умные. Были случаи, когда «антифа» нападали на концерты фашистских рок-групп. В ответ на нападения фашистов на концерты левых групп, конечно, но нельзя сказать, что каждое такое нападение было спровоцировано.

– Как власти относятся к «антифа»?

– Без восторга, потому что «антифа» – неконтролируемая среда. Если в ряды крайне правых очень легко внедрить агентов спецслужб, то внедрять агентов в «антифа» – работа очень муторная и долгая. Надо разбираться в идеологии, в течениях, в направлениях. «Правоохранительные органы» считают их экстремистами. За взгляды у нас пока, как утверждают, не судят, но ряд «антифа» сидит за реальные инциденты.

– На этой неделе исполнился год со дня убийства Станислава Маркелова, которого вы хорошо знали. Насколько Вам кажется оправданной версией, что за его убийством стоят крайне правые?

– Мне кажется более вероятной версия о связи убийства Стаса с делом полковника Буданова или с делом главного редактора газеты «Химкинская правда» Михаила Бекетова. Это действительно два дела, за которые Стаса могли убить.

– Как вы можете объяснить, что в последнее время фашисты стали использовать огнестрельное оружие?

– Первоначально они и ножи не использовали, били кулаками и цепями, намотанными на руку… Последние пару лет в сознании наших ультраправых произошли некоторые явные изменения. Все путинские годы наши «ультра» с восторгом слушали правительственную патриотическую риторику и воспряли духом. Но к настоящему моменту они обнаружили, что риторика риторикой, а на практике ничего не меняется. Как были ненавистные выходцы с Кавказа, так они и продолжают приезжать. Когда посадили Ходорковского, они восприняли это как «борьбу с евреями». Но потом смотрят, а «борьба с евреями» не продолжается. Что-то здесь не так. Стало нарастать разочарование. Дескать, власть говорит всё правильно, а делать ничего не делает. Среди фашистов стали усиливаться радикальные настроения: «Мы думали, что во всем виноваты жидо-масоны, негры, кавказцы, гомосексуалисты. А сейчас понятно, что и власть вроде бы с ними заодно. Значит, чтобы что-то реально изменилось, надо бороться с властью». Это подталкивает к более серьезным насильственным действиям. Понятно, что рогаткой или ножом с властью бороться бессмысленно. А вот с огнестрельным оружием… Мысли о чем-то вроде крайне правой партизанской войны становятся все более распространенными.

– Можно ли сказать, что власть заигрывает с правыми? Почему им разрешают проводить большие митинги, а таким оппозиционерам, как, например, Лимонов – не разрешают?

– При Ельцине власть не была озабочена разработкой идеологии, а при Путине стала ее лихорадочно создавать. С одной стороны – пропаганда идей монархизма, реабилитация царской семьи, но с другой стороны, все понимают, что Николай II был очень слабый царь, его нельзя ставить в пример. А кто у нас сильный лидер? С одной стороны, Сталин – «эффективный менеджер» и в этом качестве его начинают воспевать, с другой – он организатор массовых репрессий, а это основной посыл правительственной антикоммунистической пропаганды. Власть заигрывает с Русской православной церковью. Но там, где сильная власть, где возвращение к традиции, к монархии – там и правая идея. Правые не против Великой России? Не против. Они не покушаются на частную собственность? Не покушаются. Они традиционалисты? В общем – да. Вот где власть находит с ними точки соприкосновения. А там глядишь, можно кого-то из тех, кто более толковый или работящий, привлечь к делу, включить в какую-то правительственную программу. Например, Кремль привлек к сотрудничеству Александра Дугина, который когда-то был «человек номер 2» в партии Лимонова. Оказалось: ничего страшного. Дугин устраивал прокремлевские митинги со своим Евразийским движением… А с «антифа» невозможно иметь дело. Они сразу отрицают власть.

– Как по-вашему будет развиваться противодействие наци-скинхедов и «антифа»?

– Число «антифа» растет. Больше того, какая-то часть неопределившейся молодежи, стремящейся найти референтную группу, которая бы ее защищала, которая бы выглядела «круто», и которая не имеет никаких четких политических взглядов, может перейти в ряды «ред-скинз» даже из рядов наци-скинхедов. Например, в Саратове так и было. Там до какого-то времени было много наци-скинхедов. Потом местные «ред-скинз» стали давать им отпор, причем очень агрессивный. Кончилось тем, что старые скины попытались с ними объясниться: «Парни, вы чего, за что нас бьете?» Те им объясняли, что бьют, потому что они «сволочи, фашисты, в Поволжье каждый второй – нерусский, здесь коренные народы, а вы фашистам продались, Гитлеру». И вот у этих наци-скинов произошел сдвиг в сознании. Они вдруг вспомнили, что они и сами из смешанных семей, только раньше этого стеснялись, а оказалось, что стесняться нечего…

– Агрессивность в обществе усилилась в связи с финансовым кризисом. Почему так происходит?

– Очень много людей, особенно в провинции, увидело, что власти на них наплевать. Когда опять начались проблемы с невыплатами зарплат, начались сокращения, люди увидели, что все эти проблемы не коснулись элиты. И элита как ездила на «бентли», так и ездит, и никто свои шикарные особняки не продал. Тогда люди стали прислушиваться к левым. Кто-то стал задумываться. Что наши левые, что наши крайне правые – это не низы общества и не самые тупые. Это люди, которые интересуются общественными проблемами. И они хотят получить ответы на самые болезненные вопросы. Почему страна в таком положении? И оказалось, что уже многих людей не устраивает примитивный ответ: дескать, во всем виноваты жиды и «черные».

Всплеск насилия, который мы наблюдаем, связан с тем, что в этих кругах, которые чем-то интересуются, сложилось четкое ощущение, что между системой потемкинских деревень, которую выстроила власть, и реальностью существует огромный зазор. И выживать придется самим, и решать свои проблемы самим. Я думаю, что вышедшая на поверхность взаимная война фашистов и «антифа» – из той же «оперы», что убийство Калмановича и Иванькова. Люди поняли, что «стабильность», о которой постоянно говорили с самых высоких трибун, – ложная.

Другой пример – появление так называемых «черных ястребов». Это стихийный ответ «кавказцев» на постоянное ультраправое уличное насилие.

18 января 2010