Вадим СТЕПАНЦОВ

ПИЗДРОНА И ЕБЛАН,

или

ЛЕГКО ЛИ БЫТЬ НАЦБОЛОМ

(комедия-картина столичных нравов с лёгким антифашистским
душком)

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

П и з д р о н а - красавица, восходящая звезда модельного агентства "Коитус Вивендис"
У ё б а - её ровесница, обычный довесок к красивой подруге
Е л д ы р и Х а м з а т - молодые люди кавказской национальности, топ-менеджеры
Московского отделения ПИЗДА-Банка (расшифровывается как "Парни из Дагестана")
Е б л а н - возлюбленный Пиздроны, парень без гроша, член президиума партии национал-большевиков
М и н е т т а - клубная тусовая девчонка, способная шокировать многих
Ф И Г У Р А, оказывающаяся впоследствии поэтом-маньеристом Константэном Григорьевым

П Р О Л О Г

Занавес поднимается, на авансцену выходит Ф И Г У Р А, читает:

Я раньше не хотел вставлять
в стихи, как человек неглупый,
словечки типа "жопа", "блядь",
"пизда" и "конская залупа".

И написал я дохуя,
но жажда побыстрей нажиться
меня заставила, друзья,
теперь со сцены материться.

Забыты и врождённый такт,
и чувство меры...ну а хули?
Писать я нынче должен так,
чтоб люди в зале не уснули.

Я раньше славил поцелуй,
и вздохи, и любви томленье,
потом заметил: скажешь - "хуй!" -
и в зале сразу оживленье.

Глаза у девочек горят,
ведь им понравиться несложно,
- их восхищает грубый мат...
В натуре, ебануться можно!

Им всё про еблю подавай...
Ну что ж, я сам - ебака грозный.
Ох, мата будет через край,
пусть видят - я мужик серъёзный.

Я знаю, что раздастся смех,
когда я матюгаться буду,
и охуительный успех
имею я теперь повсюду.

Вот так, откуда ни возьмись,
ко мне вдруг слава подвалила.
Ох, похуй-нахуй-заебись!
Эх, блядь, ебическая сила!!!

Затемнение

Д Е Й С Т В И Е 1

Сцена 1

У ё б а сидит в кресле у телефонного столика, П и з д р о н а появляется в банном халате и тюрбане из полотенца.

У ё б а.
Куда пойдём сегодня ночью,
Пиздрона, душенька моя?
Тебе звонили, между прочим…


П и з д р о н а.
Кто? Дагестанские друзья?

У ё б а.
Ну да, они. Клубиться звали.
Сперва в "Гальваник", а потом
Поесть барашка в "Генацвали".
Ну как, пойдём?

П и з д р о н а.
Нет, не пойдём.

У ё б а.
Ну почему, Пиздрона, киска?

П и з д р о н а.
Отстань, Уёба, не пыли.

У ё б а.
Тебе Ебланова пиписка
Затмила радости Земли.

П и з д р о н а.
Ну да, Еблан - отличный ёбарь,
К тому же я его люблю.

У ё б а.
Нет, я сейчас взорвусь от злобы!
Как ты влюбилась в эту тлю?
Студент, оборвыш, без копейки,
Национал-большевичок,
Всосал ублюдские идейки
Через лимоновский стручок.

П и з д р о н а.
Молчи, не трожь меня, Уёба,
Иначе выгоню в пизду.
Меня ведь тоже душит злоба…
Порой по улице иду
Пешком с показа иль тусовки,
А девки наши - за рулём,
Иль ебаришки на парковке
Их ждут с цветами и с бухлом,
Очкарики из всяких банков,
И бандюганы-кабаны,
А мы, возлюбленные панков,
Пердеть в метро обречены.
Ну ничего, когда Лимонов
Взорвёт всю эту сволоту,
Тогда-то воспарит Пиздрона,
Да на такую высоту…

У ё б а.
Нет, только ты её послушай!
Сама ж не верит в эту хрень!
Сперва сосни хуйка у Буша,
Соси у Путина елдень!
Сейчас Лимон и твой Еблаша
Весь мир поднимут на дыбы,
И оботрёт Пиздрона наша
Пизду о маковку судьбы,
И станут прославлять Пиздрону
Диктаторы и короли,
И вознесут над ней корону
Императрицы всей Земли.

П и з д р о н а (пока идёт полемика с Уёбой, начинает поглаживать пальцем свой пирожок и закатывать глаза).

Ах, говори ещё, подруга!
Я знаю, ты несёшь хуйню,
Но я, покамест нету друга,
Себе моллюска послюню.
Мечты, мечты, где ваша сладость…
Ну что ж, Уёба, смолкла ты?..
Промчится ветреная младость,
А с ней исчезнет ебли радость,
Но не изменят нам персты!

(Уёба подходит к Пиздроне, становится на колени, раздвигает ей ноги пошире и начинает лизать.)

Ах, что ты делаешь, Уёба!
Ведь мы же раньше никогда…
Еблан, прости!.. Вот здесь попробуй…
Ещё, ещё, Уёба… да!!

(Тело Пиздроны конвульсивно дёргается, она заваливается на диван, Уёба же, тяжёло дыша, поворачивается лицом к авансцене и сидит на полу, прижавшись спиной к краю дивана, откинув волосы на лоно Пиздроны.)

П и з д р о н а.
Ах, как ты сделала мне сладко!
Ведь я и вправду вознеслась.
Откуда блядская повадка
В моей Уёбушке взялась?
Ну как же ты меня лизала!
Я до сих пор не чую ног.
Что ж ты мне раньше не сказала,
Что ты в лесбийстве просто бог?
За эту бурю наслажденья
Проси что хочешь у меня!

У ё б а.
Давай пойдём на день рожденья,
Ну, к тем богатеньким парням.

П и з д р о н а.
Как день рожденья? Кто ж родился?
Елдыр иль, как его, Хамзат?

У ё б а.
Елдыр. Да он в тебя влюбился.
А как богат! Ах, как богат!

П и з д р о н а.
Нет, не хочу я к черномазым,
От них хорошего не жди.
Чуть быканёшь - фонарь под глазом,
А после выебут, поди.

У ё б а.
Ну, выебут, ну что такого?
Я, блядь, неёбана давно…

П и з д р о н а.
Ты - да, а мне-то, право слово,
Еблану изменять грешно,
Тем паче с чуркой волосатым.
Отпиздит их Еблаша мой,
А им всё по хую, богатым,
И дело кончится тюрьмой.
Богач не ест тюремной кашки,
Ну, а нацбол чуть забузит -
И от пятёры до пятнашки
Ему в суде у нас грозит.
Ну ладно, хуй с тобой, блядина,
Заглянем к этим чурканам.
Где стрелка?

У ё б а.
Возле "Цепеллина".
Ох, как обрадуются нам!

П и з д р о н а.
Но если будут гнуть на еблю -
Смотри! - я сразу соскочу.

У ё б а.
А я талант не врою в землю.
Уж я хуями покручу!

П и з д р о н а.
Смотри, докрутишься, подружка!
Дрочить-то будут на меня.

У ё б а.
Нет, пусть в мою стекает кружку
Вся их дрочильная фигня.
Я так, Пиздрона, всё устрою,
Коль-ежель к стенке нас прижмут,
Что только лишь моей дырою
Чучмеки плату с нас возьмут.
Да нет, нормальные ребята,
Хуйни быть, вроде, не должно.
И время проведём пиздато.

П и з д р о н а.
Ты слышишь? Вроде бы звонок?
(Слышен звук дверного звонка.)
Кто это может быть? Еблаша?

У ё б а.
Пойду скорей открою дверь!
(в сторону)
Ах ты, нацистская параша!
Как к чуркам смыться нам теперь?

С ц е н а 2
Вбегает Е б л а н, за ним, чуть погодя, У ё б а.

Е б л а н.
Привет тебе, любезная Пиздрона!

(Целует любимую в щёку.)

Сегодня ты прелестней, чем всегда.
И, если ты приспустишь панталоны,
Смогу поцеловать тебя сюда (показывает рукой, куда).

П и з д р о н а.
Ты шутишь, неуёмный мой Еблаша,
А у меня в душе сейчас минор.
Сегодня умерла девчонка наша.

Е б л а н.
Как умерла?!

П и з д р о н а.
Два выстрела в упор.

Е б л а н.
Что за девчонка? Я её не знаю?

П и з д р о н а.
Она в Москве недавно, из Орла.
У нас в агентстве все охуевают.
У ё б а (с ухмылкой, в сторону).
Ну ёбт'ть, умерла так умерла.

П и з д р о н а.
Её ебал наш визажист Василий.

Е б л а н.
Так он же пидор!

П и з д р о н а.
Что ты, вовсе нет.
Короче, нужно, чтобы все там были.

Е б л а н.
Ну ладно, детка, сделай мне минет.

П и з д р о н а.
Уёба, выйди!

У ё б а.
Ой ты, хуй партийный!

(Выходит, хлопая дверью.)

П и з д р о н а (опускаясь перед Ебланом, уже распахнувшим ширинку, на колени).
Ах ты, мой сладкий, свад'ый, а-ы-уй…

Е б л а н.
А кто убил её, что за скотина?

П и з д р о н а.
Нэ а-ю.
(Выпускает Ебланов хуй изо рта.)
ТЫ теперь меня целуй.
(Еблан подхватывает Пиздрону на руки, заваливает на диван и сливается с ней
в позе "69".)

Затемнение. Занавес.

Д Е Й С Т В И Е 2

С ц е н а 1

Пятачок у входа в столичный VIP-клуб "Цепеллин". Е л д ы р и Х а м з а т стоят, курят. Появляются П и з д р о н а и У ё б а, которая вручает, целуя в щёчку, красную гвоздику Е л д ы р у.

Е л д ы р.
Привет, девчонки!

У ё б а.
Привет, мальчишки!

Х а м з а т.
Привет, пиздёнки!

П и з д р о н а.
Салам, хуишки!

У ё б а.
С новорождённым вас поздравляем,
Любви и счастья, бабла желаем.

Х а м з а т.
Зайдём в клубешник иль дальше двинем?

У ё б а.
Есть варианты? Давай прикинем.

Х а м з а т.
Ну, варианты мы излагали:
(показывает на дверь клуба)
"Цепляк", "Гальваник" и "Генацвали".
Здесь, в "Цепеллине", мы потусуем,
Потом в "Гальваник" - там потанцуем,
А в "Генацвали" нас ждёт барашек,
Нежней, чем письки у наших пташек.

П и з д р о н а.
Про наши письки базарить рано.

Х а м з а т.
Ну да, сначала съедим барана!

Е л д ы р (Х а м з а т у).
Ты не форсируй. (П и з д р о н е)
Расклады знаем.
Давай, действительно, погуляем,
А там пусть будет, как карта ляжет:
Захочет сучка - кобель уважит.
А не захочет, так хули толку.
Бабла хватает, найду я тёлку.

Х а м з а т.
Девчонки, хули нам пререкаться?
Ну да, нам хочется поебаться,
Но не вчера ведь мы с гор спустились:
Пообтесались, принарядились,
И, в общем, знаем - сейчас в России
Сильны законы куртуазии.

(Делает ножкой, затем кивок головой в сторону У ё б ы, глазками стреляет в
П и з д р о н у. )

Затемнение. Свет.

С ц е н а 2

П и з д р о н а, У ё б а, Е л д ы р и Х а м з а т сидят за столиком в ресторане клуба "Цепеллин". Вокруг них ещё примерно восемь столиков. За столиками статисты, может быть, манекены. Официант приносит всем коктейли, Х а м з а т и У ё б а начинают тут же их цедить.

Е л д ы р (У него в руках аккуратный серебристый мобильничек, в который он что-то хочет записать. П и з д р о н е)
Какая у тебя мобила?

П и з д р о н а.
А нет мобилы у меня.

Е л д ы р.
Как так? Неужто? Очень мило.
Да нет! Какая-то фигня!
Чтоб у такой красивой тёлки
И не было такой хуйни?
Да что, в агентстве вашем волки?
Совсем не платят?

П и з д р о н а.
Извини.
Мне неохота тему эту
Ни обсуждать, ни развивать.

Е л д ы р.
А видик дома есть?
(Пиздрона отрицательно качает головой.)
Что? Нету?!

П и з д р о н а.
И телека.

Е л д ы р.
Ебёна мать!
Да ты, похоже, эскепистка.
Ну ни хуя себе, прикол!

П и з д р о н а (поёживаясь).
Да как-то мне это не близко.

Е л д ы р.
А ёбарь есть?

ПП и з д р о н а.
Угу. Нацбол.

Е л д ы р.
Что, пидорасит у Лимона?

П и з д р о н а.
Полегче. Я уйду сейчас.

Е л д ы р.
Ах, свет очей моих, Пиздрона,
А что, Лимон не пидорас?
Я сам читал его романы,
Дроча под партою порой…

П и з д р о н а.
Елдырчик, ты какой-то странный.
Ведь то - лирический герой.
Да, в книжках он то хлыщ и ёбарь,
А то слюнтяй и пидорок,
Но это всё писалось, чтобы
Читатель мог извлечь урок
Из этих разных состояний,
Чтобы не вляпаться в говно…

Е л д ы р.
Да уж, Лимонов - кладезь знаний…
Про хуй с пиздой. Ха-ха! Смешно!

П и з д р о н а.
Ну, кто ж тогда из современных
Прозаиков тебе милей?

Е л д ы р.
Ну, счас их много, охуенных.
Перечислять писателей?
(Пиздрона кивает.)
Гандлевский, Бродский, Шендерович…
(Пиздрона корчит такую гримасу, что её видно в самых дальних рядах.)
Ну ладно, ладно, пошутил.
Я красных не люблю уёбищ,
Но всё ж Лимон мне очень мил…
Пелевин про Чапая классно
Задвинул. Мощный был роман.
Рассказов есть пяток прекрасных,
А прочее - тоска, туман.
Есть Липскеров. Его читала?
(Пиздрона качает головой отрицательно.)
Ну, скажем, "Родичей" прочти.
Сорокин, жалко, пишет мало
Хорошего, как ни крути.
Текст беспонтовый часто гонит,
Безадресную хуетень,
Говно в говне говном хоронит -
Перечислять глистов не лень.
Вместо плода, в крови и в сперме,
Абортную рожает слизь.
Но, кстати, книжка "Пир", поверь мне,
Местами очень заебись!

П и з д р о н а.
Елдыр…
(Елдыр поворачивается, замолкает. Пауза.)
Ты интересный перец.
Ты говоришь не как банкир…
Не как аварец и чеченец…
А как…

Е л д ы р.
А как?

П и з д р о н а (меняя серъёзку на смех).
А как Елдыр!
(Оба заливаются беспечным детским смехом.)

С ц е н а 3

Теперь Е л ды р и П и з д р о н а ничего не произносят, то есть произносят, но у них как бы выключен звук. Так же было у Х а м з а т а и У ё б ы в предыдущей сцене, но теперь наоборот - они говорят, и их слышно.

Х а м з а т.
Ага, со шмотками всё ясно.
А что из жрачки любишь ты?

У ё б а.
Арбуз, пельмешки, сыр колбасный…

Х а м з а т (смеясь).
Атас, облава, бля, менты!

У ё б а (тоже смеётся).
А хуй его, товарищ, знает,
Ну, всё, что вкусно, то люблю.
Что в ресторациях бывает?
Лосось под соусом "айм-блю",
Улитки с чесноком, суп "лао" -
Вьетнамская такая хрень,
Американское какао
Готова пить хоть целый день.
Ну, суши всякие с вассаби,
Чиз-кейки, чёрную икру.
Ну, всё что предлагают бабе
По кабакам, то я и жру.

Х а м з а т.
А где тусуешься обычно?

У ё б а.
Бываю здесь, бываю там,
(играя глазками)
везде веду себя прилично,
короче, не даю ментам.

Х а м з а т (смеётся вместе с Уёбой).
Ну ты, подруга, рассмешила!
(передразнивая)
"Короче, не даю ментам!"
Умеешь, сучка, вставить шило!
(оглядываясь)
А не сходить ли в дабл нам?
(Берёт Уёбу за коленку, поглаживает.)

У ё б а (косится на Еблана и Пиздрону).
Да нет, пожалуй, рановато,
К чему событья торопить?
А чтобы было нам пиздато…

Х а м з а т и У ё б а (вместе).
Нам надо марочек купить!
(Заливаются смехом.)

С ц е н а 4

Дискотека. Полутьма, пронзаемая вспышками света. Временами работает стробоскоп. На танцполеП и з д р о н а, У ё б а, Е л д ы р, Х а м з а т. Вокруг - приплясывающие статисты-манекены. Громкая клубная музыка. Во время танца наши молодые люди что-то пытаются сказать друг другу, крича один другому на ухо, крики прорываются сквозь музыку, но слов не слышно. Они сопровождают свои попытки объяснения жестами, жесты как-то должны держать внимание зрителей в течение трёх-четырёх минут. Впрочем, есть одна куртуазная композиция, которая, будучи немногословной, повеселит зрителя - "Все девчонки любят пацанов". Музыка становится тише, приглушённый драм-н-бэйс или что-то в этом роде. Прожекторы выхватывают небольшой подиум, в углу сцены, на подиуме, стоит Ф И Г У Р А в киргизской тюбетейке, с ленинской бородкой,
на носу круглые очки, рыжие с зеленцой вихры торчат из-под тюбетейки.

Ф И Г У Р А (декламирует).
Очень грустною была девушка Аннет,
повторяла про себя: "Смысла в жизни нет".
Проклинала этот мир и свою судьбу,
не хотела жить Аннет и спала в гробу.

Говорила всем она лишь про суицид,
начитавшись ужасов, плакала навзрыд.

Музыку унылую слушала Аннет,
в комнате покрасила стены в чёрный цвет.

Вдруг свела её судьба с пареньком простым,
улыбнувшись, он сказал: "Тю, чего грустим?

Меня Жориком зовут. Выпьем или как?" -
и сплясал перед Аннет танец краковяк.

Он привёл её к себе, водкой угостил,
вдруг подумала Аннет: "Жорик очень мил".

И, расслабившись, Аннет быстро напилась,
с Жориком вступив затем в половую связь.

Сладкая, горячая ночь у них была,
ведь на этот раз Аннет не в гробу спала.

С этим парнем проведя пять ночей подряд,
изменилася Аннет, полюбив разврат.

Перекрасилась она, стала веселей,
стала рэйвы посещать/Жорик был ди-джей/.

Все подходят к ней: "Аннет? Неужели ты?
Мы не знали, что в тебе столько красоты!"

Парни все теперь хотят с ней потанцевать,
в общем, счастлива Аннет - незачем скрывать.

Светятся глаза у ней, светится душа...
Девушки! Любите жизнь! Жизнь так хороша!

Не мрачнейте - это вам, правда, не идёт,
улыбайтесь до ушей - счастье вас найдёт!
Вариант: Жорик вас найдёт!

Х а м з а т.
Что это ещё за хуйня на танцполе?

П и з д р о н а.
Ой, да это же Константэн Григорьев, куртуазный маньерист!

У ё б а.
Ни хуя себе, начало клубной программки!

Е л д ы р
(Пиздроне). Григорьев? Маньерист? Сподвижник Степанцова?

П и з д р о н а
(радостно подпрыгивая). Ну да, ну да! Какой он душка!
(Пока молодые люди разговаривают, ФИГУРА читает с выключенным звуком.)

Х а м з а т.
А почему у него тюбетейка?

П и з д р о н а.
Потому что он из Казахстана, с Балхаша.

Х а м з а т.
А почему он рыжий?

У ё б а.
Потому что толстый.

Х а м з а т.
А почему он толстый? Богатый?

П и з д р о н а.
Наоборот, нищий. Жрёт всякую хуйню неправильную, запивает плохой водкой.

Ф И Г У Р А (декламирует стихотворение "Живот").
Упрекают меня, что я толстеньким стал,
что живот мой всё больше и шире.
Ох, бестактным друзьям повторять я устал:
"Относительно всё в этом мире..."

Я покушать люблю, мне худеть как-то лень...
Да и надо ли? Вряд ли, не стоит.
На природу взгляните! Чем толще тюлень,
тем скорее он самку покроет.

Очень многие женщины любят таких,
у кого есть брюшко, между прочим.
Мы, в отличье от желчных субъектов худых,
добродушны и часто хохочем.

Конституция тела моя такова,
что широк я в кости, а не тонок.
Говорила мне мама святые слова:
"Ты не толстый, а крупный ребёнок".

Если б я занимался борьбою сумо,
мне кричали бы: "Эй, худощавый!"
Там, средь жирных гигантов, я был бы, как чмо,
обделённый и весом, и славой.

Я смотрю на себя - разве это живот?
Нет, серъёзнее нужно питаться...
Вдруг борец из сумо на меня нападёт
и начнём животами толкаться?

Я животик свой пухлый безмерно люблю...
Что урчишь, моя радость? А, знаю.
Ну, пойдём, дорогой, я тебя покормлю,
а потом я с тобой погуляю…

(Публика награждает артиста аплодисментами.)

У ё б а.
А чё, разве не бывает богатых поэтов?

П и з д р о н а.
Бывают, но только не у нас.
У ё б а. А Степанцов? Он, вроде, в поряде.

П и з д р о н а.
Он в шоу-бизнесе. Это другое. Поёт свои песни в своей группе,
бабло гребёт. Молодец! Наебал всех уёбков!

У ё б а.
А те, кто прозу пишет у нас, богатые?

Е л д ы р.
Хуй-наны! Даже если ты хуячишь детективы и триллеры, тебе надо написать четыре бестселлера, чтобы в пятый раз тебе заплатили пять штук. Говённо в России писать прозу, даже массовую. Не говоря уж о литературе.

Х а м з а т.
А чем отличается одно от другого?

Е л д ы р. Ну, это всё равно как съесть шашлык из молодого барашка или набить брюхо перловкой на воде.

Х а м з а т.
Как в армии?

Е л д ы р.
Ага. Вроде и сыт, а в голове ступор и пердеть хочется.

Ф И Г У Р А, то бишь поэт Григорьев, читает стихотворение
"Чемодан".

Девчонки, что ж вы всё рожаете?
Вы тем, скажу я мягко вам,
Мужьям своим не помогаете -
А надо помогать мужьям.

Младенец криком надрывается,
В квартире - нехороший дух,
Его папаша убивается
На трёх работах или двух.

Да и мамаша вся всклокочена,
Она психует, плохо спит,
Орёт: "За ясли не уплочено,
Мужик ты или инвалид?"

Девчонки, вы не понимаете,
Что нужно не мужей винить.
Вы ВООБЩЕ не то рожаете,
Ну, как бы лучше объяснить?

Рожайте чемоданы с баксами!
Вот это - круто, это - да.
Побудете немножко плаксами
Во время родов - не беда.

Вам медсестра покажет ласково
Рождённый вами чемодан,
И муж вам поднесёт шампанского,
Не от него - от счастья пьян.

Потом на радостях в палате он
Начнёт беситься и скакать,
Подарит от Кардена платье вам,
Вопя: "Ну что, гуляем, мать?!"

И вы на весь роддом прославитесь,
К великой зависти всех дам,
А с мужем вы домой отправитесь,
Везя в коляске чемодан.

Когда ж все денежки просадите,
Зачнёте вновь - и все дела,
Шепнёт вам ночью муж усатенький:
"Роди мне тройню, слышишь, а?"

П и з д р о н а.
Браво, Григорьев!

Ф И Г У Р А. Ну, а теперь, господа и дамы, настало время прощального демарша.
Слушайте крик души поэта Григорьева.

(Музыка звучит тревожнее и громче, ритмы, биты и кульбиты, Григорьеву приходится повышать голос, чтобы её переорать.)

Я слышал от ребят, что стало модно
Ходить на рэйвы в дискотеку "Мост",
Там много девок, длинных и свободных,
Бандитов, депутатов, телезвёзд.

Но я пойду туда, где всё попроще,
Где вход не стоит тысячу рублей,
Откуда в глубину угрюмой нощи
Несутся крики "на хуй!" и "налей",

И где бухой ди-джей пластинки сводит
В невероятный дьявольский распляс,
Там чудеса, туда девчонки ходят,
Готовые на всё и прям сейчас.

Когда в кармане хуй чего осталось,
Когда в душе гноится и свербит,
Хуячь, ди-джей, хуячь свой транс и хаус,
Хуячь свой джангл, хуячь свой афробит!

Чтоб в голове и жопе стало круто,
Чтоб бога я за яйца дёрнуть смог,
Мочи, ди-джей, лепи на всю мазуту,
Разбей вертушку вдребезги, сынок!

Пусть в нашей трёхгрошовой дискотеке
От децибелл все стёкла треснут враз,
И обосрутся кровью человеки,
И брызнет мозг из выпученных глаз.

(В конце стихотворения Григорьев срывается на крик, раздаётся грохот, земля,
т. е., подиум, под поэтом разверзается, шум, грохот, биты, скрэтчи, ди-джеи трясутся в экстазе.)

П и з д р о н а. Бра-во!
У ё б а. Бра-во!
П и з д р о н а. Пойду возьму у поэта автограф! Пока не убежал!
(Скрывается за кулисой, Елдыр за ней.)

С ц е н а 5

Гримёрка клуба. Ф И Г У Р А, Е б л а н, затем П и з д р о н а.

Е б л а н.
Ну, ты сегодня, брат, в ударе!
Ф И Г У Р А (смывая грим, приобретая облик поэта Григорьева).
Хуйня, сегодня был тухляк.
Все эти новые бояре,
В них рифму не вобьёшь никак.
Меня здесь слушало от силы -
Ну пять, ну восемь человек.

П и з д р о н а
(врываясь в гримёрную, Еблан стоит к ней спиной.)
Ой, это вы? Какой вы милый!
Вы суперпупс, вы круче всех!
(Целует поэта в щёчку, поднимает глаза - видит Еблана.)
Еблан? А ты каким здесь ветром?

Е б л а н.
А я с поэтами дружу.
Решил сегодня выпить с мэтром.

П и з д р о н а (заметавшись).
А я… Я с вами посижу.
Г р и г о р ь е в (подвигая стул).
Садитесь рядышком с пиитой.

Е б л а н.
Ну, как поминки, как допрос?

П и з д р о н а.
О чём ты?.. А, о той, убитой.
Шеф всё на завтра перенёс.
Е б л а н
(доставая пузырь водки).
Ну что ж, помянемте подружку
И прочих всех пропащих сук.
Григорьев (протягивая стоящую на столике пивную кружку).
Читатель ждёт уж рифмы "кружку",
На вот, возьми её, мой друг.

Е б л а н
(наливает кружку до краёв).
And lady - first. Девчонке - первой.
Не возражаешь, Константэн?
(в сторону)
Сейчас с поганой этой стервой
Мы поиграем в КВН.
(Пиздроне)
Давай, хуячь. До дна не надо,
А треть - законная твоя.

П и з д р о н а
(озадаченно глядя на кружку).
Ну, ни хуя себе, засада.
Не выпью столько водки я.

Е б л а н.
Что ж, извините, не мартини.
(решительно хватая кружку и подвигая её к губам Пиздроны)
А ну, давай, блядина, жри!
Тусуешь, значит, в "Цепеллине"?
В глаза, в глаза! Сюда смотри!
Кто эти двое обормотов?

П и з д р о н а.
Ну… я их вижу в первый раз.
Уёба знает их.

Е б л а н.
Да что ты?!

Г р и г о р ь е в.
Эй, что там с водкою у нас?

П и з д р о н а (кокетливо придвигаясь к Константэну).
Ах, Константэн, вы не могли бы
Спасти меня? Ваш друг так груб!

Г р и г о р ь е в (задумчиво).
"На чешуе жестяной рыбы
прочёл я зовы новых губ".

Е б л а н.
"Ваш друг"? Я, типа, посторонний?
Сосала хуй, в любви клялась:
"Верь, верь, Еблан, своей Пиздроне!"
Как жидко ты обосралась.

С ц е н а 6

Те же и Е л д ы р.

Е л д ы р.
Пиздрона, где ты?
(Константэну)
Извините,
Я за девчонкою пришёл.

Г р и г о р ь е в (взглянув на Еблана).
Да? Ну, попробуйте возьмите.

Е б л а н.
Ты чё проблеял, ты, козёл?

Е л д ы р.
Не понял, кто?

Е б л а н.
Козёл, бля, горный.

Е л д ы р (снимая пиджак).
Ты сам нарвался, mon ami.

Г р и г о р ь е в.
Дуэль?

П и з д р о н а ( в ужасе).
Дуэль?!

Е б л а н (сбрасывая косуху).
Слуга покорный.
На, в рот у русского возьми!

(Завязывается потасовка в гримёрке, силы примерно равные, но в какой-то момент Еблан выгоняет Елдыра за кулисы. Пиздрона застыла в немом ужасе.
Константэн смотрит на всё довольно равнодушно.)

С ц е н а 7

Зал клуба. Дерущиеся Е л д ы р и Е б л а н. Е б л а н наносит удачный удар противнику.

Е л д ы р.
Ух, ни хуя себе.

Е б л а н (самодовольно).
Бывает.

Х а м з а т (притворно).
Ай, блят, что сделаль, вай-вай-вай!
(Коварно опускает стул сзади на голову Еблану.)

Е б л а н (валясь на стойку).
Бля! Чурки наших убивают!
Эй, кто тут русский, помогай!
(Мигом завязывается драка, крепкие новорусы пиздятся с шустрыми чурбанами.)

С ц е н а 8

Шум битвы. Г р и г о р ь е в и П и з д р о н а в свете прожектора склоняются над Е б л а н о м, привалившимся спиной к стойке.

Г р и г о р ь е в.
Давай, брат, смоемся отсюда,
Пока не прибыли менты.

Е б л а н.
Ну ты, Пиздрона, и паскуда.

П и з д р о н а (закидывая его руку себе на плечо, Григорьев - с другой стороны).
Да ладно, не кобенься ты.
(Отползают из луча света.)

Милицейская сирена, ругань, крики "Лежать, бля!", "Всем на пол! На пол!" и т.д.

С ц е н а 9

Х а м з а т, Е л д ы р и М и н е т т а прикованы наручниками к стойке бара.

Х а м з а т.
Ну, ни хуя себе, попали.

Е л д ы р.
А где же этот рокер, бля?

Х а м з а т.
Да и твоей не видно крали.
Накрылся ужин в "Генацвали",
Икра, барашек, трюфеля.

М и н е т т а .
Эй, парни, может быть, не надо
Пиздеть так громко о еде?
Уж два часа сидим, засада.

Х а м з а т.
Так, кто здесь слово дал пизде?

Е л д ы р.
Чего грубишь, банкир засратый?
(Минетте)
За что ты тормознулась здесь?
Ну, мы зачинщики, понятно.
А ты?

М и н е т т а .
В трусы ко мне не лезь!

Е л д ы р.
Ну почему, скажи на милость?
Ведь разве я какой урод?

М и н е т т а (пытаясь освободиться от руки).
Боюсь, хуйни б не получилось.
Вы - непродвинутый народ.

Е л д ы р.
Ага, так значит, ты расистка?

М и н е т т а .
Не в этом дело, мон шери.

Е л д ы р.
А в чём?

Х а м з а т.
А в чём?

М и н е т т а .
Моя пиписка…
Сначала лучше посмотри.

(Расстёгивает молнию на штанишках, Елдыр и Хамзат, один над другим, сталкиваются головами, заслоняя от нас вид прелестей Минетты. Тянут сначала руки к сокровенному, потом в ужасе их отдёргивают.)

Х а м з а т.
Вай, бля!

М и н е т т а .
Ну, мальчики, простите.

Х а м з а т.
Шайтан!!

Е л д ы р.
Аллах тебя простит.

Х а м з а т.
Эй, бля, менты! Эй, отпустите!

Е л д ы р (задумчиво).
Так вот какой ты, трансвестит.
(после паузы - публике)
Что жизнь? Игра! Театр без правил!
Красивой письки захотел,
Уже чуть было не заправил -
Хуяк! - и на хуй налетел.
Где ты теперь, моя Пиздрона?
Тупой фашист тебя ебёт
И диск "Гражданской обороны"
Вам хриплым голосом поёт,
Что мир - говно и целлулоид,
Что всё в нём лажа и обман,
Что пусть скорей его накроет
Войны всемирной ураган.
Певунчик параноидальный
Про гордость русскую кричит,
Фашистский русский хуй нахальный
В пиздёнке маленькой торчит.

(Бьют литавры и в луче света рядом появляется Ф И Г У Р А.)

Ф И Г У Р А.
Но этот случай - не типичный,
Фашизм в России слишком слаб,
И стало практикой обычной,
Что чурки кроют русских баб.
Но ведь и чёрненькие феи
Бегут от чурок к русакам:
Русак и в ебле понежнее,
И в праздничек нальёт стакан.
Так хули ж русским и чучмекам
Бодаться, мать твою ети?
Ты будь, в натуре, человеком,
Налоги вовремя плати,
Рожай хоть белых, хоть копчёных,
Но главное - не дураков,
Рожай весёлых и смышлёных,
Как, например, Иван Барков.
И пусть язык его могучий,
Неистребимый русский мат,
Не брани, а веселью учит
Тех, что на нём заговорят:
Детишек русских и лезгинских,
И калмычат, и татарчат,
И тех, кто в сёлах украинских
Под гнётом Кучмы был зачат.
И было бы совсем пиздато
Завоевать побольше стран,
Чтоб хуй российского солдата
Лизал Индийский океан
И чтобы русскими словами
Исписан был любой забор
В ЮАР, Канаде, Суринаме,
В монастырях Тибетских гор,
Чтоб все народы Ойкумены
Иван Семёныча прочли
И монументище нетленный
В сердцах Баркову возвели!

З а н а в е с

31.05.02
"Бункер"

08.06.02 "Формула-1"