Он стоял и ждал. Все существо его превратилось в единый нерв напряженного восприятия. Маленький объем неосвещенной лестнечной клетки, затерянной в бетонных дебрях мегаполиса - вот где должно все произойти. Последняя битва сил света против копошащейся тьмы. И вот! Наконец-то! Снизу далекий грохот железной двери подъезда. Еле слышные щелчки кнопок на пульте лифта. Зажужжал электродвигатель, и лифт поехал вверх. Обостренный слух ночного хищника улавливал звуки, доносившиеся изнутри поднимающегося лифта. О! Если-б кто-то мог их слышать! Оттуда доносилися и похохатывания, и повизги, и шуршания кожистых поверхностей.
Он стоял и ждал. Каждый мускул его могучего тела был напряжен. Этого момента он ждал много-много лет, да что там лет - жизней. И вот! Наконец-то! Лифт приехал! Разъезжаются двери! И выходят они. Их трое. Может быть, непрофессионал их и принял бы за каких-то размалеванных гомосеков, вернувшихся с вечеринки, чтобы наширяться, накуриться, набухаться и подконец-то перетрахаться друг с другом. Но он был не из тех. Он увидел их воочию. Это были демоны. Они было шагнули к двери своей квартиры, но застыли в недоумении. Кто-то или что-то преграждало им путь. Времени на раздумья теперь не было. Он узнал их. В подъезде гулко прозвучало резкое и быстрое: "Бжь-бжь-бжь"!
Он сделал это!
Теперь, когда демоны валялись в лужах гемолимфы и в конвульсиях подергивали хвостами и сучили копытами, он еще раз осмотрел их. Бывало, лес рубишь - щепки летят, но теперь удар был нанесен точно. Спокойно, с легким сердцем и даже радостно - с чувством, с толком и с расстановкой произвел он контрольные "Бжь"... "Бжь" и "Бжь".
Раннее утро. Дом оцеплен. Кругом полиция. Зверское убийство. Приезжает заспанный инспектор по "особо тяжким". Он поднимается по лестнице (лифт отключен в интересах следствия) на нужный этаж. Интересненько! Что же мы видем - лужи крови и в них валяются три самых настоящих демона - рога обломаны, рыла в пуху, хвосты в причудливых изгибах. "Вот уж воистину - в пуху так в пуху, допрыгались нечистые, не все котам масленицы, сколь веревочка не вейся..." - задумчиво бубнит вполголоса инспектор, осматривая трупы, "Все ясно, но откуда этот пух?" - недоуменно поднимает он глаза на одного из следователей. Тот молча кивает в сторону, в угол лестничной площадки, где лежит нечто неопределенной формы. Инспектор подходит к объекту и осветив его лучом карманного фонарика видит ... п о д у ш к у. Обычная небольшая подушка в дешевой наволочке, как будто ее украли из поезда. Один из углов подушки неестественно оттянут. "Та-а-а-к - та-а-а-к". На подушке застывшая голубая кровь, зеленые сопли, прилипший подсыхающий глаз (с листовидным вертикальным зрачком). "Что это?" - Изумленно поворачивается к следователю инспектор, и тот, отчеканивая каждый слог ледяным голосом сообщает - "Орудие..,...гм-гм..,...убийства, Сэээр". На что инспектор изумленно: "Троих? Подушкой?" И немного погодя уже задумчиво: "Мм-д-а-а. ... почерк профессионала!". Что было там дальше, о читатель, абсолютно неизвестно, т.к. занавес после этого опускается. А здесь?
А он вышел на прибрежный яр навстречу восходящему солнцу. Он развернул свои могучие плечи, и ветер наполнил его русые вьющиеся кудри. И он развернул гармонь-двурядку и заиграл, и запел (на мотив шлягера Френка Сенатры):

Стрейнжерс-ин-зэ-найт, ля-ля-ля-ля-ля
Стрейнжерс-ин-зэ-найт, ля-ля-ля-ля-ля
Стрейнжерс-ин-зэ-найт, ля-ля-ля-ля-ля-ля-а-а-а-а-а.
Стрейнжерс-ин-зэ-найт, ду-ду-ду-ду-ду
Стрейнжерс-ин-зэ-найт, ду-ду-ду-ду-ду
Стрейнжерс-ин-зэ-найт, ду-ду-ду-ду-ду-ду-у-у-у-у-у.