Радует, причем частенько, меня московский клуб "Дом". И вот опять забежал к ним вечером 27 января - и вдохнул полной грудью. Вдохнул аромат чистой и простой экзотики нашей Средней Азии. Именно простой экзотики. Это не вызывающая яркость Индии или Непала, не изысканность Китая, не утонченность Японии, ни страстность Ирана, нет, это нечто совершенно другое. В этот день гостями клуба были таджики. Вернее, памирцы. А это особый народ, живущий на юго-востоке Таджикистана, говорящий на своем языке, который другие таджики не понимают. У них свои костюмы, свои песни и танцы, свои традиции и амбиции. Перед началом музыкальной части нам показали несколько документальных фильмов: несколько причудливых короткометражек студии Кобрина и большой "экспортный" вариант Давлата Курбанова "Чид" - довольно интересный рассказ о традиционном памирском доме, с текстом на английском языке, но зато с очень сочным звуковым подбором с пластиночки "Мелодии горного Бадахшана". Этот видеоподбор очень бы украсила телевизионная передача "Остров. Этот мир красотою Хайама пленил...", сделанная несколько лет назад на Останкино моими друзьями из клуба СКРИН. Она, как мне кажется, ярче и доступнее для релаксации в среднеазиатском варианте.
Но и то, что было, нормально для январской Москвы.
А уж когда на сцену вышел дуэт с национальными инструментами и пронзительно
затянул что-то свое, надрывное - так я просто сразу размяк. Хотя и женщина была
некрасива до умопомрачения, но зато голосиста, да и мужчина - не герой азиатских
боевиков. Ведущий объяснил, что мы слушаем аутентичную памирскую музыку, исполняемую
не профессиональными певцами: леди с железными зубами - ветеринар, мужчина -
тоже типа того. Но они все же были восхитительно непосредственны и по-хорошему
экзотичны. Я сразу вспомнил, как мне рассказывали, что прилетая на самолете
в какой-то памирский город приходится в одном месте пролетать между двумя высоченными
скалами, этакие Симплегады: в нескольких десятков метров от каждого крыла самолета
в иллюминаторе можно видеть отвесные каменные стены - некоторые пассажиры просто
не выдерживают этого зрелища. И именно в этой загадочной горной стране живут,
поют и танцуют эти люди. Да-да, и танцуют, ибо на сцену выплыли две юные прелестницы
в чудных костюмах, кокетливо поводя очами, изгибаясь и 
чувственно
перебирая ногами в мягких ярких джорабах (вязаных высоких носках). В зале бурно
реагировали на происходящее, свистели, хлопали, топали - я просто всегда дико
радуюсь такой реакции на фольклорных концертах. На сцене ведь не поп-певцы какие-то,
раскрученные по ТВ и радио, а обычные народные исполнители фольклорного репертуара,
достаточно сложного для восприятия. А тут такие восторги! Потом и вовсе таджики
из публики в пляс пустились - и так хорошо в зале стало, так тепло. Одна моя
знакомая в новогоднюю ночь всегда поднимает тост, начинающийся словами: в связи
с наступающим летом... Так вот и в этот гнусный зимний вечер я возвращался домой
и тихо бубнил себе под нос что-то о пронзительно бирюзовом летнем небе над горными
вершинами Гиссаро-Алая.
Никодим Каламдан.
